Основные архетипы по юнгу и их характеристика. Архетипы Юнга

Юнг высказал гипотезу о том, что коллективное бессознательное состоит из мощных первичных психических образов, так называемых архетипов (буквально, “первичных моделей”). Архетипы - врожденные идеи или воспоминания, которые предрасполагают людей воспринимать, переживать и реагировать на события определенным образом. В действительности, это не воспоминания или образы как таковые, а скорее, именно предрасполагающие факторы, под влиянием которых люди реализуют в своем поведении универсальные модели восприятия, мышления и действия в ответ на какой-либо объект или событие. Врожденной здесь является именно тенденция реагировать эмоционально, когнитивно и поведенчески на конкретные ситуации - например, при неожиданном столкновении с родителями, любимым человеком, незнакомцем, со змеей или смертью.

В ряду множества архетипов, описанных Юнгом, стоят мать, ребенок, герой, мудрец, божество Солнца, плут, Бог и смерть.

Примеры архетипов, описанных Юнгом

Определение

Бессознательная женская сторона личности мужчины

Женщина, Дева Мария, Мона Лиза

Бессознательная мужская сторона личности женщины

Мужчина, Иисус Христос, Дон Жуан

Социальная роль человека, проистекающая из общественных ожиданий и обучения в раннем возрасте

Бессознательная противоположность того, что индивид настойчиво утверждает в сознании

Сатана, Гитлер, Хусейн

Воплощение целостности и гармонии, регулирующий центр личности

Персонификация жизненной мудрости и зрелости

Конечная реализация психической реальности, спроецированной на внешний мир

Солнечное око

Юнг полагал, что каждый архетип связан с тенденцией выражать определенного типа чувства и мысли в отношении соответствующего объекта или ситуации. Например, в восприятии ребенком своей матери присутствуют аспекты ее актуальных характеристик, окрашенные неосознаваемыми представлениями о таких архетипических материнских атрибутах, как воспитание, плодородии и зависимость.

Далее, Юнг предполагал, что архетипические образы и идеи часто отражаются в сновидениях, а также нередко встречаются в культуре в виде символов, используемых в живописи, литературе, религии. В особенности он подчеркивал, что символы, характерные для разных культур, часто обнаруживают поразительное сходство, потому что они восходят к общим для всего человечества архетипам. Например, во многих культурах ему встречались изображения мандалы, являющиеся символическими воплощениями единства и целостности “Я”. Юнг считал, что понимание архетипических символов помогает ему в анализе сновидений пациента.

Количество архетипов в коллективном бессознательном может быть неограниченным. Однако особое внимание в теоретической системе Юнга уделяется персоне, аниме и анимусу, тени и самости.

Персона (от латинского слова “persona”, обозначающего “маска”) - это наше публичное лицо, то есть то, как мы проявляем себя в отношениях с другими людьми. Персона обозначает множество ролей, которые мы проигрываем в соответствии с социальными требованиями. В понимании Юнга, персона служит цели производить впечатление на других или утаивать от других свою истинную сущность. Персона как архетип необходима нам, чтобы ладить с другими людьми в повседневной жизни. Однако Юнг предупреждал о том, что если этот архетип приобретает большое значение, то человек может стать не глубоким, поверхностным, сведенным до одной только роли и отчужденным от истинного эмоционального опыта.

В противоположность той роли, которую играет в нашем приспособлении к окружающему миру персона, архетип тень представляет подавленную темную, дурную и животную сторону личности. Тень содержит наши социально неприемлемые сексуальные и агрессивные импульсы, аморальные мысли и страсти. Но у тени имеются и положительные стороны. Юнг рассматривал тень как источник жизненной силы, спонтанности и творческого начала в жизни индивидуума. Согласно Юнгу, функция этого состоит в том, чтобы направлять в нужное русло энергию тени, обуздывать пагубную сторону нашей натуры до такой степени, чтобы мы могли жить в гармонии с другими, но в тоже время открыто выражать свои импульсы и наслаждаться здоровой и творческой жизнью.

Анима и Анимус

В архетипах анимы и анимуса выражение признание Юнгом врожденной андрогинной природы людей. Анима представляет собой внутренний образ женщины в мужчине, его бессознательную женскую сторону; в то время как анимус - внутренний образ мужчины в женщине, её бессознательная мужская сторона. Эти архетипы основаны, по крайней мере частично, на том биологическом факте, что в организме мужчины и женщины, вырабатываются и мужские, и женские гормоны. Этот архетип, как считал Юнг, эволюционировал на протяжении многих веков в коллективном бессознательном как результат опыта взаимодействия с противоположным полом. Многие мужчины, до некоторой степени, “феминизировались” в результате многолетней совместной жизни с женщинами, а для женщин является верным обратное. Юнг настаивал на том, что анима и анимус, как и все другие архетипы, должны быть выражены гармонично, не нарушая общего баланса, чтобы не тормозилось развитие личности в направлении самореализации. Иными словами, мужчина должен выражать свои феминные качества наряду с маскулинными, а женщина должна проявлять свои маскулинные качества, так же, как и феминные. Если же эти необходимые атрибуты остаются неразвитыми, результатом явится односторонний рост и функционирование личности.

Самость - наиболее важный архетип в теории Юнга. Самость представляет собой сердцевину личности, вокруг которой организованны все другие элементы.

Когда достигнута интеграция всех аспектов души, человек ощущает единство, гармонию и целостность. Таким образом, в понимании Юнга развитие самости - это главная цель человеческой жизни. Основным символом архетипа самости является мандала и её многочисленные разновидности (абстрактный круг, нимб святого, окно-розетка). По Юнгу, целостность и единство “Я”, символически выраженные в завершенности фигур, вроде мандалы, можно обнаружить в снах, фантазиях, мифах, в религиозном и мистическом опыте. Юнг полагал, что религия является великой силой, содействующей стремлению человека к целостности и полноте. В то же время, гармонизация всех частей души - сложный процесс. Истинной уравновешенности личностных структур, как считал он, достичь невозможно, по меньшей мере, к этому можно прийти не ранее среднего возраста. Более того, архетип Самости не реализуется до тех пор, пока не наступит интеграция и гармония всех аспектов души, сознательных и бессознательных. Поэтому достижение зрелого “Я” требует постоянства, настойчивости, интеллекта и большого жизненного опыта.

Понятие архетипа в юнгианской психологии, может быть, самое неопределенное и глубокое. Довольно сложно, не используя четкого определения, объяснить собеседнику, что это такое (если он не психолог).
Наверное, архетип- это то самое древнее, далекое, что шло и идет с нами рядом всегда, что проявляется в наших мыслях и движениях, оставаясь таинственным спутником.
Юнг писал: «Во всех видах человеческой деятельности есть априорный фактор, то есть врожденная досознательная и бессознательная структура души. Досознательная психика- например, душа новорожденного ребенка- не пустой сосуд, в который при благоприятных условиях можно влить все, что угодно…когда мы видим первые проявления психической жизни, нужно быть слепым, чтобы не распознать за ними индивидуальный характер, то есть уникальную личность. Едва ли можно предположить, что все эти характеристики возникли в тот момент, когда проявились. »
Каждый из нас, родившись на свет, уже имеет генетические особенности своего организма. Какие-то из них проявляются в негативном плане или не проявляются и так и останутся молчаливыми в глубине наших хромосом, а какие-то одарят нас талантами или одарят наших братьев и сестер, но не нас, но они в нас, наверняка, были, просто нам не судьба испытать это счастье, может быть, потому что это не наша судьба.
«Рождение, воспитание, половое созревание, смерть- это в широком смысле сходный опыт для всех людей. Наша общая биология передается нам по наследству. Следовательно, если архетипы также являются общими, они тоже должны быть унаследованными.»(Э. Сэмуэлс)
При этом Юнг указал на то, что архетип больше похож на скелет, который у всех приблизительно одинаковый, а все, что на него нарастет, то есть содержание, зависит от окружения, истории жизни семьи, народа…
Юнг различал архетипы и архетипические образы. Архетип — это непредставимый фактор, «предрасположенность, которая начинает действовать в определенный момент развития человеческого разума и упорядочивает материал сознания по определенному шаблону.» Архетип можно сравнить с невидимым присутствием кристаллической решетки в насыщенном растворе…. «Архетип может быть назван и имеет неизменяемое ядро смысла, но всегда только в принципе, никогда как конкретное явление.»
А архетипические образы очень разнообразны и «указывают на нашу основную непредставимую базовую форму.» Примеров архетипов масса. Наиболее распространенными являются сказки, мифы. Обращаясь к ним, мы прикасаемся к образам, переданным нам через многие поколения. Чего стоит один только образ Бабы Яги. Сколько в нем глубины, коварства. Этот образ будто уходит корнями в древность и окутывает нас прохладой неизвестности и даже ужаса.
Есть образы, которые близки и понятны всем: что такое мать для ребенка. Миллионы лет ребенок нуждался в матери с самого рождения, и его жизнь напрямую была связана с ней, с процессом вскармливания, заботы матери. От того, как она кормит, ухаживает, зависит, будет жить ребенок или нет. И так миллионы лет. Поэтому можно говорить об архетипическом образе матери. И этот образ безбрежен. Начиная с рождения, с прикосновения матери, мы открываем длинную галерею женских образов, которые пойдут с нами по жизни: мать, бабушка, Богоматерь, мачеха, Баба Яга, Деметра, Медея… За каждой женщиной свой неповторимый образ, и из этих образов каким-то волшебным узором сплетается архетип Великой Матери. «С ним ассоциируются такие качества, как материнская забота и симпатия; магическая власть женщины; мудрость и духовная экзальтация, превосходящая разум; любой полезный инстинкт или импульс; все, что благотворно… Оборотная сторона материнского архетипа подразумевает все тайное, скрытое, темное; бездна и царство мертвых; все, что пожирает, обольщает, отравляет; все, что ужасно и неизбежно, как судьба. Так я обозначаю эту двойственность словами «любящая и ужасная мать»(К.Г. Юнг)
Обратившись к основному женскому архетипу, я бы хотела задержать внимание на той теневой стороне, с которой чаще приходится сталкиваться в психотерапевтическом процессе. В своей книге «Встреча с Безумной женщиной» Линда Леонард вспоминает слова Вирджинии Вульф: «основная проблема в том, что мы не знаем своей истинной самости, так как идеализируем женщину-ангела, витающего у домашнего очага.» «Нам нужно признать и темную сторону женщины, чтобы мы смогли взять у Безумной женщины ее творческие возможности, при этом осознавая ее пагубную сущность. Нам нужно исцелить ее внутреннее расщепление»(Л.Л.)
Как можно относиться к безумию? Как важно осознать безумную часть женщины, которую далеко не всем удается скрывать. Если женщина- добропорядочная домохозяйка, жена, мать, сколько других своих частей ей не удалось интегрировать в жизнь? И за годы горечь нереализованность может накопиться, и выход ее может быть ужасным. Если женщина всю себя отдала бизнесу, политике и не пережила массу тяжелых и счастливых дней со своей семьей- она не реализовала основную часть своей женской истории. «Психологическое развитие женщины требует интеграции многих сторон ее самости, чтобы ее личность стала целостной и здоровой… Если она не осознает своей фрустрации, своего гнева, то ее непрожитая жизнь, скорее всего, бессознательно перейдет на ее детей, мужа.. И даже на нее саму»
Как важно понимать своих матерей, увидеть ту теневую часть, которая нам кажется самой тяжелой, неприятной, вызывающей злость, неудобство. Но, понимая их, мы можем приблизиться и к себе. «Вероятно, мы еще в детстве в какой-то форме интериоризировали безумие наших матерей»
Какими разными могут быть образы Безумных матерей. Это и «Снежная Королева, и «Женщина-дракон»», извергающая чувства вместе с огнем, который сжигает все на своем пути. Может быть и «Святой праведницей»-воплощением женственности, покорности. Но в то время, когда сознание не активно, в него будет внедряться Тень Безумной женщины. Дочери таких матерей могут интуитивно чувствовать скрытый гнев, бушующий в бессознательном матери. Часто таким детям снятся сны, в которых садистские персонажи насилуют или мучают маленьких девочек или женщин.
Я бы хотела вернуться к образу Женщины- дракона и вспомнить один из самых известных мифов- миф о Золотом Руне. Этот миф, являясь одним из самых трагичных, представляет образ Безумной женщины, которая в порыве ярости, отдавшись чувству мести, готова на самые бесчеловечные поступки.
Медея, единственная дочь царя Колхиды Эета, чье сердце пронзила золотая стрела Эрота, влюбилась в Ясона. Она сделала для него все: помогла добыть Золотое Руно, убить дракона. Она отреклась от отца. Вернувшись в Иолк с Ясоном, Медея возвратила молодость отцу мужа Эсону. Безжалостно убила царя Иолка Пелия, родила Ясону двух сыновей, но через 10 лет Ясон изменил Медее, решив жениться на дочери царя Креонта Главке. Не было предела отчаянию Медеи, разум покинул ее. «Словно обратившись в бездушный камень, сидела Медея, погружённая в печаль. Понемногу неистовый гнев овладел Медеей». » Приходят дети. Увидев их, плачет Медея, она обнимает, целует своих сыновей, жажда мести ее сильнее любви к детям.» после убийства Креонта и Главки она решает убить своих детей, чтобы еще сильнее заставить страдать Ясона.
Детоубийство может принимать разные формы: необязательно все должно кончаться убийством, но злость на мужа может принимать разные формы- отыгрываться жена может на детях- игнорировать их одаренность, мучать физически, завидовать их будущему и т.д. «они могут убить сами в себе свои творческие импульсы, перестав творить или разрушая то, что они уже сделали.»
Еще один яркий архетипический образ- Снежная королева. Сколько их разбросано по миру- по реальному и миру искусства.» Это деспотичная, жаждущая власти женщина, часто имеющая скрытый комплекс неполноценности. Хотя втайне такая женщина жаждет эмоционального тепла, она отталкивает от себя других людей своим холодом в ответ на их проявление чувств. Мать- » Снежная Королева» отстраняется, отвергает и бросает своего ребенка. Зачастую она застывает в ощущении собственного превосходства, придавая высшую ценность порядку, чистоте и совершенству. Если ее дочерям не хватает дисциплинированности и стремления к совершенству, Снежная королева часто их наказывает, отпуская в их адрес колкие и язвительные замечания, унижающие их достоинтво и вызывающие стыд. «Снежная королева» стремится прекратить выражение любых теплых чувств, потому что боится или испытывает ревность к чужому эмоциональному теплу.» Дети зачастую и сами на всю жизнь остаются замороженными, так и не получив родительского тепла, а холод в сердце так и блуждает из поколения в поколение. Они, быть может, и рады принять этот бесценный дар, но какова будет цена? Может быть, как-нибудь без него? Это вряд ли можно получить даром… За такое, наверняка, надо платить своей любовью, нежностью. А откуда их взять? У Марины Цветаевой много печальных стихотворений о детстве.

«С ранних лет нам близок, кто печален,
Скучен смех и чужд домашний кров…
Наш корабль не в добрый миг отчален
И плывет по воле всех ветров.

Все бледней лазурный остров- детство,
Мы одни на палубе стоим.
Видно грусть оставила в наследство
Ты, о, мама, девочкам своим!»

Ее мама, Мария Александровна, вышла замуж молодой за вдовца с детьми. Блестящая пианистка, рано оставшаяся без матери. Отец был добрым, но консервативным человеком. Он не одобрял карьеру пианистки, ему не понравился юноша, который был единственной любовью Марии, и она разорвала помолвку. «Несчастная любовь и несчастная жизнь всегда очаровывали Цветаеву. Они были- она это чувствовала- получены в наследство от матери. » пишет ее биограф Л. Фейлер. Она выходит замуж за известного ученого, будучи подругой его умершей жены, которую он страстно любил. Родив дочерей, не испытав страсти любви, не став пианисткой, Мария Александровна была одержима идеей сделать пианисткой Марину. Она открыла девочкам мир музыки и литературы. «Мать залила нас музыкой.. Мать затопила нас всей горечью своего несбывшегося призвания, своей несбывшейся жизни, музыкой залила нас, как кровью, кровью второго рождения..»
Но с ранних лет Марина почувствовала подавленную тоску и гнев матери. В ее дневниках есть воспоминание о встрече матери с тем, кого она отвергла. Когда он спросил, счастлива ли она, мать будущей поэтессы ответила: «Моей дочери год, она очень крупная и умная, я совершенно счастлива…». «Боже- напишет впоследствии Цветаева,- как в эту минуту она должна была меня, умную и крупную, ненавидеть за то, что я- не его дочь!»
Все в доме, включая и мужа, знали о постоянных страданиях Марии Александровны.
В возрасте 22 лет поэтесса пишет: «Ее мятущаяся душа жила в нас, только мы демонстрируем то, что она скрывала: ее мятеж, ее страсть, ее тоска стали криком внутри нас.»
Холод, презрение, критичность матери — «Снежной королевы»- об этом много строк ее воспоминаний: «Все мое детство, все дошкольные годы, вся жизнь до семилетнего возраста, все младенчество — было одним тотальным криком о листке белой бумаги. Подавленным криком.» под запретом были очень многие вещи. «Мать никогда ничего не запрещала словами; глазами все»
Женщина, не прожившая свою жизнь, как мечтала… Может ли такая женщина найти в себе силы, мудрость, чтобы дать своим детям возможность реализовать свои мечты? Она не смогла, не услышала, не захотела, наверное, и приревновала. Какая же сила вырывалась из души Марины Цветаевой, чтобы идти своим путем вопреки… А, может быть, именно благодаря этому сопротивлению ее стихи такие мощные и незабываемые.
Еще одна колоссальная проблема — конкуренция детей за те крохи родительской любви, которые им доставались. Чем меньше любви- тем жестче конкуренция. И об этом тоже много написано и Мариной, и Анастасией Цветаевыми.

К образу Снежной королевы меня вернула моя первая клиентка Светлана. Она выросла в семье, где не приняты были нежность, доверительные беседы, дружные семейные ужины. Они с сестрой всегда были предоставлены сами себе. Мама целый день работала, отец пил, часто наказывал и даже бил детей. К воспоминаниям детства Света возвращалась без удовольствия: «Нет ничего хорошего, чтобы вспоминать.» Со временем картинки из детства стали проясняться, но там, и вправду, ничего теплого. Светлана удивлялась: «Странно, мама никогда ничего вкусного не готовила.». «Когда отец на нас кричал, наказывал — она нас не защищала.» Где-то через 6 месяцев пациентка рассказала о том, что мама сделала 20 абортов. И в этой кровавой бойне уцелели только 2 девочки. Где же взяться любви и нежности?
И сама клиентка так и шла по жизни — родила дочь, была с ней очень строгой, целый день работала, муж- алкоголик. Дочь росла сама по себе, мать о ней, практически, ничего не знала. Опомнилась только, когда дочь погибла. С тех пор прошло 10 лет, но говорить об этом мы смогли не сразу. Через 2 года после смерти дочери Света взяла под опеку двухлетнюю девочку из детского дома, сейчас ей 12 лет. За год терапии в ее жизни многое изменилось, и главное, что изменилось ее отношение к жизни, семье. В ней стало больше тепла, заботы, любви. Она часто возвращалась к образу своей матери, вспоминала ее равнодушие (от которого ребенок становился бессильным); нейтральность во всем, что касается быта и семьи; вечную усталость, которая лишала дом энергии и радости. Ей многое пришлось переоценить. Она долго работала над своими отношениями с мужем, со временем муж перестал пить.
Она очень переживала за отношения с сестрой. Как пишет Линда Леонард: «Некоторые дочери Снежной королевы не могут получить душевного тепла из других источников и, оледенев от холода, сами становятся Снежными королевнами.». » Другие такие дочери, пытаясь растопить ледяную атмосферу, созданную матерями, стремятся получить тепло, недополученное в детстве, поэтому становятся крайне зависимыми и находятся в постоянном поиске заботы и внимания, которых были лишены…»
Светлана очень хотела теплых отношений с сестрой, но конкуренция все осложняла. Почти все разговоры ее сестра сводила к скандалам, и Светлана не получала ни заботы, ни внимания. Она очень переживала по этому поводу. Часто возвращалась к этой теме. Со временем она перестала об этом говорить, а когда я спросила о сестре, она сказала, что ей почему-то уже и не хочется часто звонить, да и не о чем говорить; а про изменения в своей жизни- здоровье мужа, успехи дочери — она говорить боится. Слишком все хорошо. Вдруг сглазит. Значит, терапия дает возможность найти все, что нужно — и тепло, и внимание — внутри себя. Надо искать в себе эту любящую, заботливую женщину и мать.
В этой работе я обратилась только к двум из множества женских архетипических образов. Каждый из них заслуживает особого внимания. В заключении я бы хотела снова обратиться к словам К. Г. Юнга: «Архетип никоим образом не является нелепым предрассудком, он становится им только тогда, когда используется не к месту. Сами по себе архетипические образы -это высшие ценности человеческой души; они населяют небеса всех рас с незапамятных времен. Было бы очевидной ошибкой считать их незначимыми. Поэтому наша задача не отвергать архетипы, но избавиться от проекций, чтобы восстановить их содержание в памяти индивида, который невольно утратил его, проецируя их вне себя.

Список Литературы
К.Г. Юнг. «Архетипы и коллективное бессознательное
Э. Самуэлс «Юнг и постъюнгианцы»
Э. Нойман «Великая мать»
Л. Леонард «Встреча с Безумной Женщиной»
Н.А. Кун «Легенды и мифы Древней Греции»
Л. Фейлер «Марина Цветаева»

Результатом переработки психоанализа Карлом Густавом Юнгом стало появление целого комплекса сложных идей, которые подпитывались из различных областей знания: философии, мифологии, литературы, психологии, археологии, теологии. Такая широта мыслительного поиска в комплексе с непростым, загадочным стилем автора выступает причиной трудного восприятия его психологической теории, в основе которой лежат такие понятия, как архетип и символ.

Интерпретация рассматриваемого понятия

Архетипы - это в переводе с греческого «первообразы». Данный термин достаточно широко используется в рамках теоретического анализа мифологии. Он впервые был введен швейцарским психоаналитиком Густавом Юнгом. Помимо психологии, он занимался еще и исследованием существующих мифов.

Архетипы по Юнгу - первичные схемы разных образов, которые воспроизводятся бессознательно и априорно формируют активность воображения, вследствие чего воплощаются, как правило, в мифах, верованиях, снах, бредовых фантазиях, произведениях литературы, искусства.

Архетипические образы, мотивы тождественны по характеру (к примеру, повсеместно распространенный древний миф, повествующий о Всемирном потопе) и обнаруживаются в нигде не соприкасающихся между собой мифологиях, сферах искусства, ввиду чего можно исключить объяснение их появления заимствованием.

Но все же архетипы - это, прежде всего, не сами по себе образы, а лишь их схемы. Иначе говоря, психологические предпосылки, возможность. Архетипы по Юнгу ограниченно владеют не содержательной, но исключительной формальной характеристикой.

Первую характеристику схематический образ получает только после проникновения в область сознания, наполняясь при этом материалом опыта. Форму архетипа Юнг отождествляет с некой системой осей определенного кристалла, преобразовывающей его до известной степени в маточном растворе, несмотря на отсутствие у нее вещественного бытия. В связи с этим процесс мифотворчества - это трансформация рассматриваемого понятия в образ. По словам исследователя, это невольные высказывания относительно душевных событий, носящих бессознательный характер.

Несмотря на свою формальность, крайнюю обобщенность, бессодержательность, схематичный образ (архетип) обладает свойством. Психологи считают, что в зависимости от степени их отчетливости, эмоциональной насыщенности они могут впечатлять, увлекать, внушать ввиду того, что стремятся к привычным началам в рамках человеческой природы. Как следствие, возникает значимость первообразов для творчества (художественного).

На основании высказываний Юнга тайна влияния искусства - особая способность художника прочувствовать определенные архетипические формы, а впоследствии отобразить их в произведениях.

Одна из лучших кратких формулировок концепции архетипа принадлежит Томасу Манну, согласно которой типичное в большей степени состоит из мифического, так как миф - априори образец, так сказать, изначальная жизненная форма, схема вне времени, формула, заданная далекими предками, укомплектованная осознающей себя жизнью, и неявно нацеленная приобрести заново когда-то предзнаменованные ей приметы.

Наследственность первообразов

Юнг предполагал присущность рассматриваемых понятий всему роду (человечеству в целом, его общности). Другими словами, архетипы коллективного бессознательного наследуются. Роль вместилища («габаритов души») для первообразов он «отдал» непосредственно глубокому бессознательному, которое выходит за границы личности.

Данная концепция в процессе изучения мифов нацеливает на поиск среди этнического, типологического многообразия соответствующих сюжетов, мотивов архетипического ядра (инвариантного), которое выражено ими (мифологемами) посредством метафор, но которое не может быть исчерпано ни научным объяснением, ни поэтическим описанием.

Примеры архетипов

Все же Густав хотел очертить систематику рассматриваемых понятий. Для этого он сформулировал, к примеру, такие архетипы бессознательного, как «Тень » (дочеловеческая бессознательная составляющая психики, которую Юнг отождествлял с героями литературных произведений: гетевским Мефистофелем в «Фаусте», стурлусонским Локи в «Младшей Эдде», Хегни в германской эпической поэме «Песнь о Нибелунгах»), «Анима » (человеческое бессознательное начало противоположного пола, переданное в виде образов двуполых существ из первобытных мифов, китайских категорий Инь-Ян и проч.), «Мудрый старик » (первообраз духа, значения, скрывающегося за жизненным хаосом и представленный в качестве мудрого волшебника, шамана, ницшевского Заратуштра). Мифологема Великой Матери архетипически истолковывалась в разнообразных вариациях (Богиня, ведьма, норма, мойра, Кибела, Деметра, Богородица и проч.). Все эти примеры отображают первообраз высшего именно женского существа, который воплощает ощущение (психологическое) смены поколений, бессмертия, преодоления так называемой власти времени.

Архетипическая роль образов Прометея, Эпиметея Юнг преподносит в качестве противопоставления в психике «Самости » (индивидуально-личностного начала), в частности ее части, обращенной вовне («Персоне »).

Значение рассматриваемого понятия и положений доктрины о нем

И то и другое достаточно сильно повлияло на мысли, творчество исследователей религии, мифа (сотрудничавший с Густавом Карл Кереньи, румынский мифолог Мирча Элиаде, индолог Генрих Циммер, исламовед Анри Корбен, американский мифолог Джозеф Кэмпбелл, гебраист Гершом Шолем), литературоведов (канадский мифолог Нортроп Фрай, английский мифолог Монти Бодкин), теологов, философов (немецкий ученый Пауль Тиллих) и даже ученых-негуманитариев (биолог Адольф Портман), видных деятелей искусства, литературы (Герман Хессе, Федерико Феллини, Томас Манн, Ингмар Бергман).

Сам Юнг малопоследовательно раскрывал существующую взаимозависимость архетипов, выступающих в качестве элементов психоструктур, и мифологических образов, являющихся продуктами первобытного сознания. Он понимал ее сначала как аналогию, затем как тождество, потом как порождение одних другими. В связи с этим в уже поздней литературе рассматриваемый термин используется просто как обозначение общих, фундаментальных, общечеловеческих мотивов (мифологических), первоначальных схем представлений, которые лежат в основе любого рода структур (к примеру, мировое древо) уже без необходимой связи с так называемым юнгианством.

Основные архетипы Юнга

Количество первообразов в рамках коллективного бессознательного стремится к бесконечности. Но все же особое место в его теоретической системе отводится: «Маске», «Аниме» («Анимусу»), «Самости», «Тени».

Первообраз «Маска»

Данный архетип в переводе с латыни означает личину - публичное лицо человека. Иначе говоря, то, как люди проявляют себя в рамках межличностных отношений. Маска символизирует множество ролей, проигрываемых человеком в соответствии с существующими социальными требованиями.

В восприятии Юнга, она служит цели: производить особое впечатление на остальных людей либо утаивать от них свою истинную внутреннюю сущность. «Персона» как архетип всегда необходима человеку для того, чтобы, так сказать, ладить с остальными в рамках повседневной жизни. Но Юнг предупреждал в своих концепциях о последствиях наделения данного архетипа значимостью. В частности, человек становится поверхностным, неглубоким, и ему будет выделена лишь одна-единственная роль, он пребудет в отчуждении от истинного красочного эмоционального опыта.

Архетип «Тень»

Это противоположность «Маски». «Тень» - темная, дурная, животная сторона личности, подавленная в человеке. Данный архетип содержит людские общественно неприемлемые агрессивные, половые импульсы, а также аморальные страсти, мысли. Однако у нее имеется и ряд положительных черт.

Юнг расценивал «Тень» в качестве источника нескончаемой жизненной силы, творческого начала, спонтанности в судьбе индивидуума. В соответствии с концепцией данного исследователя основная функция Эго заключается в корректировании нужного направления энергии рассматриваемого архетипа, обуздании пагубной стороны человеческой натуры до определенной степени, позволяющей жить в постоянной гармонии с остальными людьми, и одновременном открытом выражении своих импульсов, возможности наслаждения здоровьем, творческой жизнью.

Первообразы «Анима», «Анимус»

В них сконцентрирована, согласно Юнгу, врожденная андрогенная людская природа. Первый архетип отождествляет внутренний женский образ в мужчине (бессознательная женская сторона), а второй - мужское начало в представительнице женского пола (бессознательная мужская сторона).

Данные архетипы людей частично основаны на существующем биологическом факте: в человеческом организме вырабатываются как мужские, так и женские гормоны. Они эволюционировали, по словам Юнга, в течение многих столетий в рамках коллективного бессознательного в качестве результата опыта процесса взаимодействия с противоположным полом. Некоторые мужчины немного «феминизировались», а женщины «шовинизировались» по причине многолетнего совместного проживания. Карл утверждал, что эти архетипы, как и остальные, должны сосуществовать гармонично, то есть не нарушать общего баланса, для того чтобы не спровоцировать торможение развития личности в направлении исключительно самоосуществления.

Иначе говоря, мужчина должен показывать не только маскулинные качества, но и свои феминные черты, а женщина - наоборот. В ситуации, когда данные атрибуты неразвиты, в итоге это может привести к одностороннему росту, функционированию личности.

«Самость» как главный архетип Юнга

В рамках его концепции он признается наиболее важным. «Самость» - сердцевина личности, которая окружена другими элементами. При достижении интеграции всех душевных аспектов, человек начинает ощущать внутреннее единство, целостность, гармонию.

Итак, в восприятии Юнга эволюция самого себя - первостепенная цель жизни человека.

Основной символ «Самости»

Им выступает «Мандала» (ее многочисленные виды): нимб святого, абстрактный круг, окно-розетка и проч. Согласно концепции Юнга, единство «Я», цельность, выраженные символически в фигурной завершенности, подобной ей, можно встретить в сновидениях, мифах, фантазиях, религиозном, мистическом опыте. Данный исследователь полагал, что именно религия выступает великой силой, которая содействует человеческому стремлению к полноте, целостности. Однако не стоит забывать, что гармонизация всех душевных составляющих - сложный процесс.

Он считал невозможным достижение истинной уравновешенности всех личностных структур, если только в среднем возрасте. Можно сказать больше, главный архетип не проявляется, пока не произойдет соединение, гармонизация всех душевных аспектов (сознательных, бессознательных). Ввиду этого момента достижение уже зрелого «Я» требует настойчивости, постоянства, интеллекта, существенного жизненного опыта.

Врожденность первообразов

Существует еще одна трактовка рассматриваемого понятия. Так, архетипы - это появившиеся воспоминания, идеи, предрасполагающие человека переживать, воспринимать, реагировать на различные события конкретным образом. Конечно, в реальности это не совсем так, если уточнять, то правильнее их интерпретировать как предрасполагающие факторы, влияющие на проявление людьми в поведении универсальных моделей: восприятия, мышления, действия в качестве ответа на соответствующий объект (событие).

Именно врожденной здесь выступает непосредственно тенденция эмоционального реагирования, поведенческого, когнитивного на определенные ситуации, к примеру, в момент неожиданного столкновения с любым субъектом (родителями, незнакомцем, змеей и проч.).

Взаимосвязь первообразов с чувствами и мыслями

Как уже упоминалось ранее, архетипы - это «начальные образы». Юнг утверждал, что каждый из них связан с определенной тенденцией выражать конкретные типы чувств, мысли относительно соответствующей ситуации, объекта. К примеру, ребенок воспринимает свою мать посредством ее настоящих характеристик, окрашенных неосознанными представлениями касательно данных об архетипических атрибутах матери: воспитании, зависимости, плодородии.

Таким образом, если резюмировать все вышесказанное, то получится следующее: рассматриваемая в данной статье концепция внесла неоценимый вклад в многочисленные области, в ее основе сконцентрированы такие понятия, как архетип и символ. Юнг охарактеризовал первое как первообраз, а второе - как средство его выражения в человеческой жизни.

Самость - высшая точка личностного роста, воплощающая тотальность, целостность; центр всей психики, в ней сосредоточена идентичность человека, в которой соединены все противоположности.

Юнг выделяет следующие эле-менты (слои) в структуре личности: персону, Эго, тень, Аниму (у мужчин), Анимус (у женщин) и самость.

Персона (личность) — самый верхний слой личност-ного сознательного; Эго — его более глубокий слой. Ниже идет бессознательное, сначала индивидуальное, потом коллективное.
Самый верхний слой бессознательного — двойник Я, его тень; следующий слой — душа (Анима и Анимус); самый нижний слой — объективное Я (самость).
Персона — это визитная карточка Я. Это мане-ра говорить, мыслить, одеваться. Это характер, соци-альная роль, способность самовыражаться в обществе. Persona— латинское слово, обозначающее маску, кото-рую одевали греческие актеры для условного обозна-чения той или иной роли (сравни русское: «личина», «личность»).

Различают позитивные и негативные качества персо-ны.

В первом случае она подчеркивает индивидуальность, способствует коммуникации, служит защитой от вредо-носных влияний среды. Во втором случае, если социаль-ной роли придается слишком большое значение, персона может задушить индивидуальность. Юнг называл персо-ну «архетипом конформности».

Эго — центр сознания и поэтому играет основную роль в нашей сознательной жизни. Эго создает ощущение осознанности и последовательности наших мыслей и дей-ствий. В то же время Эго, находясь на грани с бессозна-тельным, ответственно за связь (слияние) сознательного и бессознательного. При нарушении гармоничности этой связи возникает невроз.

Тень — центр личного бессознательного. Сюда входят желания, тенденции, переживания, которые отрицаются индивидуумом как несовместимые с существующими со-циальными стандартами, понятиями об идеалах и т. д. В жизни мы обычно отождествляемся с персоной и ста-раемся не замечать все, что считаем низким, порочным в своей личности.

Юнг выдвинул гипотезу о компенсаторной функции бессознательного, которое отражает содержание сознания в обратном, перевернутом виде, подобно тому как отра-жается в зеркальной глади озера стоящий на его берегу дом. Поэтому экстравертированная личность в своем бес-сознательном интровертирована: робкий человек в своем бессознательном храбр, храбрый — робок, добрый — зол, а злой — добр и т. п.

Тень нельзя игнорировать, ибо можно, не осознавая этого, оказаться в ее плену. И, наоборот, чем полнее осознается тень, тем гармоничнее становится личность и ее отношение с окружающей средой.
Тень — не только обратное отражение Эго, но также и хранилище жизненной энергии, инстинктов, источник творчества. Тень уходит своими корнями в коллективное бессознательное, а поэтому может дать доступ индивиду-уму (и аналитику) к материалу, который обычно недосту-пен Эго и персоне. «Тень с нами всю жизнь, — пишет Юнг, — и, чтобы иметь с ней дело, нужно постоянно вглядываться в себя и честно сознавать, что мы там видим».
Анима и Анимус — это представления о себе как о мужчине или женщине, вытесненные в бессознательное как нежелательные для данного индивидуума. Анима (у мужчин) имеет обычно феминистическое, а Анимус (у женщин) — маскулинистическое содержание. По Юнгу, каждый мужчина в глубине своей души, в своем бессоз-нательном — женщина, а каждая женщина — мужчина.

«Каждый мужчина, — пишет Юнг, — несет в себе вечный образ женщины — не той или иной опреде-ленной женщины, но образ женщины как таковой. Этот образ — отпечаток, или «архетип», всего родового опыта женственности, сокровищница, так сказать, всех впечатлений, когда-либо производившихся женщинами. Поскольку этот образ бессознателен; он всегда так же бессознательно проецируется на любимую женщину, он является одним из главных оснований привлечения и отталкивания».

Анима и Анимус — наиболее древние архетипы. Они ориентированы своим острием к глубокому бессознатель-ному, так же как персона — к внешней среде, и оказы-вают большое влияние на поведение индивидуума.
Юнг углубил идеи Фрейда и разработал понятие коллективного бессознательного, отличающегося от личного бессознательного. Он считал, что коллективное бессознательное - это часть психики, которую можно отделить от личного бессознательного, поскольку его существование не связано с личным опытом. В то время как личное бессознательное образуется в основном из элементов, которые ранее были сознательными, но впоследствии были забыты или вытеснены; составляющие коллективного бессознательного никогда не были в сознании и не приобретены лично, а обязаны своим существованием исключительно наследственности. Индивидуальное бессознательное состоит прежде всего из «комплексов» (в понимании Юнга); коллективное бессознательное образовано в основном из «архетипов». Архетипы представляют собой нечто вроде органов дорациональной психики. Это постоянно наследуемые, всегда одинаковые формы и идеи, еще лишенные специфического содержания. Специфическое же содержание появляется лишь в индивидуальной жизни, где личный опыт попадает именно в эти формы.

Содержания коллективного бессознательного не контролируются волей и ведут себя так, словно никогда в нас и не существовали — их можно обнаружить у окружающих, но только не в самом себе. К примеру, плохие абиссинцы нападают на итальянцев; или, как в известном рассказе Анатоля Франса: два крестьянина живут в постоянной вражде. И когда у одного из них спрашивают, почему он так ненавидит своего соседа, он отвечает: «Но ведь он на другом берегу реки!»

Как правило, когда коллективное бессознательное констеллируется в больших социальных группах (эгрегорах ), то результатом становится публичное помешательство, ментальная эпидемия, которая может привести к революции или войне и т. п. Подобные движения очень заразительны — заражение происходит потому, что во время активизации коллективного бессознательного человек перестает быть самим собой. Он не просто участвует в движении, он и есть само движение.

Ничего не напоминает?

Самость — архетип целостности личности. «Са-мость, — пишет Юнг, — означает всю личность. Вся личность человека не поддается описанию, потому что его бессознательное не может быть описано». По Юнгу, «со-знательное и бессознательное не обязательно противосто-ят друг другу, они дополняют друг друга до целостности, которая и есть самость».

Самость объединяет сознательное и бессознательное, она является центром целостности Я, как Эго — центром сознания. В сновидениях Самость может проявляется в виде опреде-ленных знаков, которые может распознавать любой человек; это некий символ, к которому человек чувствует трепетное от-ношение.

Архетип Самости, представляющий собой психическую целостность и полноту, соответствует образам, символизирую-щим процесс развития и трансформации - как путь /Дао/, Золотой Цветок, Божественный Младенец, Бог /Христос, Митра, Будда, Брахма/ и олицетворяет гармонию, вечность, святость и красоту.

В личной беседе с одним из представителей восточной мыслей на конференции в Мексике, при обсуждении связи сознания и бессознательного Хисаматсу спросил у Юнга: «Что является подлинной Самостью, сознательное или бессознательное?». Юнг ответил: «Сознание называется Я, в то время как Самость отнюдь не равна Я. Самость - это единое целое, потому что личность, как целое, состоит из сознания и бессознательного. Но мое Я знакомо только с сознанием. Бессознательное остается мне неизвестным». Юнг в разговорах часто повторял, что «бессознательное всегда остается непознанным именно потому, что оно бессознательное»).

Понятие об интроверсии и экстраверсии.

Юнг считал, что каждый индивидуум, вернее, фокус его интересов, может быть обращен преимущественно к своему внутреннему Я или, наоборот, к внешнему миру. Первый тип людей он назвал интровертами, второй — экстравертами. Экстраверсия исключает интроверсию, но ни ин из этих типов не имеет предпочтений перед другим.
Обычно человек не бывает чистым интро- или экстра-вертом, хотя и склонен к той или иной ориентации. В идеале Юнг видит «пластичность», то есть умение поль-зоваться одной из этих двух ориентации там, где она более подходит. Но в жизни так почти не бывает. Интроверты прежде всего интересуются собственными мыслями, сво-им внутренним миром. Опасность для них заключается в том, что если слишком глубоко погрузиться в свое внут-реннее Я, то можно утратить контакты с внешним окру-жением. Экстраверты преимущественно заняты внешним миром, они легче устанавливают социальные связи и лучше осознают, что происходит вокруг них. Опасность для них заключается в утрате умения анализировать свои внутренние психические процессы. Такие люди вместо того, чтобы развивать собственные идеи, занимаются анализом чужих.
Истерические личности больше склонны к экстравер-сии, астеники и аутичные — к интроверсии.
К. Г. Юнг был первым из западных психологов, кто уделял серьезное внимание психологии восточных религий и философии, направленной на изучение человеческой души.

ТЕМАТИЧЕСКИЕ РАЗДЕЛЫ:
| | | | | |